Ирина БЕКЕТОВА (г. Петровск, Саратовская обл.) БЫЛЬ ПРО АМЁБУ

Это случилось почти 25 миллионов лет назад, а может и больше. Мнения учёных здесь расходятся. По одним данным жизнь на земле существует примерно 24-25 миллионов лет, по другим — намного дольше. Но для нашего повествования это не суть важно. Жизнь на планете Земля ещё только зарождалась. Первые живые существа — бактерии — появились в воде, затем там же появились одноклеточные, и среди них амёбы.

Героиня нашего рассказа была самая обыкновенная рядовая амёба. Она передвигалась с помощью ложноножек и размножалась делением. Как все амёбы имела превосходное ядро, пищеварительную вакуоль и всё то, что и положено иметь амёбе. Мозга у неё не было и интеллекта, естественно, тоже. Жила она в отличном доисторическом болоте. Питалась она в основном бактериями, микробами, благо дело, болотная вода содержала их предостаточно. Но видимо ей потребовалось больше пищи, а может по другой какой причине амёба вылезла на берег. На берегу влюблялись лягушки, но амёбу это абсолютно не интересовало. Будь на её месте хотя бы инфузория-туфелька, она бы может и удивилась, почему, мол, у нас такого нет, но амёба не умела удивляться и вообще реагировать. Солнечного света она не выносила, под ним её тонкая оболочка моментально высыхала, и поэтому она залезла под корягу. Она значительно увеличилась в размерах. Ей стало требоваться больше пищи, а здесь, под корягой, было тепло и сыро, и еды предостаточно. Так что амёба могла существовать вполне сносно.

Она в нескольких поколениях поделилась. Молодые амёбы чувствовали себя прекрасно, став лишь чуть крупнее. Прошло какое-то количество лет, и потомки нашей бывшей амёбы вылезли из-под коряги. Они были намного крупнее своей праматери, под корягой им уже не хватало места, да и пищи стало маловато, попробуй тут прокормись бактериями и травой, когда и лягушки, и ящерицы в ход пошли.

Поблизости пробегало стадо мамонтов, и амёбы решили, что это неплохой корм. Передвигались они теперь гораздо быстрее, не перекатываясь на выступах-ложноножках, а используя для этого только две нижние прочно стоящие на земле конечности, которые они называли «ноги», по бокам у них тоже были удлинившиеся ложноножки, ими удобно было держать копьё во время охоты. Сверху у них была выпуклость непонятного пока назначения. Ведь амёбы жили в тёплом климате, шапка им не требовалась, для чего же тогда эта круглая твёрдая выпуклость сверху? Она ужасно мешала, задевала за ветки во время охоты. Вождь племени предложил её совсем оторвать, но ему воспротивился шаман, и остальные амёбы его поддержали: если, мол, одарила нас амёба-мать, значит, так тому и быть. Решено было надеть набедренные повязки, последнее время амёбы очень заботились о своём здоровье, мясо заедали лопушком, в нём ведь витамины, дождевую воду не пили, в ней, дескать, микробы. Она же с неба падает, а кто знает, что там, в облаках. Мы уж лучше по старинке из лужи напьёмся, как мать-амёба завещала. Дождь амёбы не переносили, хотя сами были родом из воды. Когда шёл дождь, они сидели в своей пещере и ворчали от недовольства.

Язык амёб был очень беден и напоминал скорее мычание и урчание, чем связную речь. И, тем не менее, они довольно просто общались между собой. Например, «Ы» означало «Мамонт», «Ы-ы-ы-ы» — пойдём охотиться, «Ы! Ы! Ы!» — «бежит стадо мамонтов», «О» — «вода», «Э» — «ящерица» и т. д.

Как-то раз сидели амёбы в своей пещере после удачной охоты и собирались пообедать. Денёк был ясный. Но вдруг небо мгновенно заволокло тучами, и ударил страшный раскат грома. Амёбы никогда не слышали такого страшного грохота и забились вглубь пещеры. Какой-то странный неестественный свет, ярче солнечного, на мгновение осветил всё вокруг и даже проник в пещеру. Поднялась пыль. Потребовалось какое-то время, прежде чем амёбы осмелились выглянуть наружу. Пыль понемногу начала рассеиваться, и чуть поодаль можно было рассмотреть блестящий серебристо-серый цилиндрический предмет огромных размеров. Вождь спросил:

— Ы? — это, мол, что, такой большой мамонт?

Шаман отрицательно замотал головой: нет, мол, не похоже.

— Э? — опять не то.

Тогда вождь спросил:

— Во? — что означало: «Что это такое?»

И все остальные тоже сказали:

— Во?

Но ответа не последовало.

Вдруг раздался чистый и прекрасный голос, который прозвучал подобно музыке. Жаль, что у амёб не было такого слова в наличии.

— Ой, девочки, это конец. Двигатель совсем разрушен. Его невозможно починить. «Буран» больше не поднимется.

В рассеявшемся тумане амёбы заметили прекрасные существа, которые в растерянности оглядывались по сторонам.

Как громом поражённые стояли амёбы. Какая-то неведомая сила не позволяла им пошевелиться. Впервые в жизни они вдруг осознали, что есть красота. Их переполняла радость. Неведомые доселе чувства начали в них вдруг пробуждаться. Они вдруг увидели, как прекрасен мир, в котором они живут. Им захотелось набрать полные охапки цветов и поделиться своей радостью с пришельцами. Это был Золотой век, буйно цвели папоротники. Сейчас папоротник цветёт раз в году, а тогда это замечательное растение цвело круглый год. Амёбы пошли на ближайший луг, набрали цветов и с приветливым мычанием преподнесли их небесным гостьям.

— Ну что ж, — сказала голубоглазая блондинка, — если уж нам предстоит здесь какое-то время побыть, давайте хотя бы познакомимся с местными гуманоидами.

— Они разумны? — спросила кареглазая шатенка.

— Скорее всего, нет, но они, кажется, вполне дружелюбны и зовут нас за собой. Наверное, хотят показать своё жилище. Идёмте, посмотрим, заодно познакомимся с местной флорой и фауной.

Амёбы и в самом деле знаками приглашали пришельцев пройти с ними. Увидев, что те согласны, вождь даже стал напевать от радости. Это была доисторическая песня. Она состояла всего из двух нот и одного звука «у». У некоторых из гостей голова раскалывалась от всего пережитого. И эта безобразная песня страшно действовала на нервы, но они были слишком тактичны, чтобы это сказать.

Итак, небесные гостьи вступили в пещеру, наполнив её благоуханием. Амёбам стало стыдно за свою вонь, и они решили пойти на реку помыться. Кстати сказать, стыдно им было тоже первый раз в жизни. Как радушные хозяева, амёбы стали угощать своих гостей. Но оказалось, что пришельцы не едят сырого мяса. Они взяли камни, сухую траву, высекли огонь и поджарили мясо. Амёбы и раньше пробовали жареное мясо и понимали, что оно гораздо вкуснее сырого. Очень редко, если молния била в дерево, оно загоралось, и потом под ним можно было найти поджарившихся зверушек. Это безусловно вкусно, но такую роскошь амёбы могли позволить себе крайне редко, а пришельцы использовали огонь когда хотели и как хотели. Это действительно была находка. Десерт же гости приготовили себе сами. Возле входа в пещеру рос прекрасный персик, а чуть подальше — финиковая пальма. Одна из пришельцев сбегала на «Буран», принесла ведёрко и набрала чудесных персиков с финиками. Амёбы отведали и остались довольны. Конечно, им следовало удивиться, как это они раньше не замечали, что такая вкусная пища растёт у них прямо под носом, но они не умели удивляться. Вскоре гостьи вернулись к себе и вновь попытались отремонтировать звездолёт, но безрезультатно.

— Топливо закончилось, — печально объявила смуглая красавица, — даже если и удалось бы восстановить двигатель, далеко нам не улететь.

Впрочем, долго печалиться им не пришлось. Едва забрезжил рассвет, как явились амёбы, все в полном составе. Они подняли такой оглушительный вой, что им сначала решили не открывать. Но вождь племени схватил камень и стал колотить им себя по верхней выпуклости, что означало: «Если не пустишь меня, я убью себя». Голубоглазая блондинка поверила ему (больше миллиона лет назад!) и тут же открыла дверь. Амёбы шумно хлынули внутрь. Только под утро с трудом удалось их выпроводить. Но ненадолго. Сходив на охоту, амёбы вновь явились. И так было каждый раз. Выпроваживать их становилось всё труднее и труднее.

— Они что же, совсем ничего не понимают? — говорили между собой небесные гостьи. — Им что, неизвестно, что в гостях нельзя долго засиживаться, нужно уходить, не дожидаясь, пока тебя выставят. Хорошо, что они не обидчивые.

— Не бойся. Этого они не умеют.

— Но разве можно быть такими навязчивыми? Должны же они наконец понять, что если им не открывают дверь, значит их не хотят видеть. А они с каждым днём всё наглее и наглее!

— О! Неужели нет никакой надежды вернуться, и мы обречены провести остаток дней на этой дикой планете? — заплакала вдруг невысокая брюнетка с двумя тяжёлыми косами. К ней присоединились остальные.

— Ну ладно, хватит реветь, — успокаивала всех смуглая красавица, которая, по всей видимости, была пилотом, — не так уж здесь и плохо. Есть много довольно вкусных вещей, красивый закат, красивые растения, и луна отсюда такая симпатичная, маленькая. Вы же видели, когда мы пролетали мимо, на ней только кратеры и лунные горы. Там нет ни воды, ни пищи, ни воздуха! Представляете, если бы нам пришлось совершить аварийную посадку там? Сейчас мы были бы уже мертвы. Нам ещё крупно повезло. Эта планета вполне пригодна для жизни.

— Да, с этими уродами в придачу!

— В конце концов, они в этом не виноваты. Их же никто не воспитывал, не объяснял им, что хорошо, а что плохо. Кстати, когда мы на бешеной скорости неслись над поверхностью, и я была уже почти уверена, что нам не удастся приземлиться удачно, неподалёку отсюда я видела море и песчаный пляж. Можно будет сходить искупаться, вода наверняка тёплая.

— Только вряд ли тебе удастся купаться одной. За тобой обязательно потащатся эти уроды.

— Зато я буду уверена, что никакой хищник на меня не нападёт! — настаивала смуглянка.

Её подруги невесело рассмеялись:

— Она пытается найти положительный момент во всём том ужасе, что с нами случился!

— А почему бы и нет? Все мы живы, здоровы. «Буран» не взорвался, а кое-как, но всё же сел. А то, что эта планета населена тупыми гуманоидами-нахалами, так это поправимо.

В итоге было решено покинуть «Буран», который разрушался буквально на глазах и скоро перестал бы защищать от непогоды. Грустно вздыхая, пришелицы собрали кое-какие вещи и переселились в пещеру амёб, к несказанной радости последних.

Много лет прошло с тех пор. Амёбы теперь спали на чистых шкурах, ели вкусно приготовленную пищу из чистой посуды (пришлось изрядно потрудиться, чтобы научить их из этой посуды есть), каменный пол пещеры был всегда чисто вымыт. Амёбы очень быстро к этому привыкли и не чувствовали ни радости, ни благодарности. Им казалось, что всё так и было. Они уже не помнили ни того, как под корягой жили, ни как ели сырое мясо. Странное потомство появилось от этого соседства. Позже они назвали себя людьми. Люди в скором времени расплодились и рассредоточились по всей планете, заселив даже холодные северные районы. Вот тут-то и пригодилась верхняя выпуклость, ведь в условиях суровой зимы без шапки не обойтись!

Но, возводя пирамиды Хеопса, строя Колизей, участвуя в крестовых походах и бесстрашно осваивая Америку, люди всегда пытливым взором всматривались в ночное небо, как бы подсознательно стараясь отыскать ту далёкую звезду, на которую в невыразимой тоске взирали с Земли их прекрасные праматери.