Ольга ГРИШИНА (г. Темрюк, Краснодарский край)

СОЛНЦЕ ВНУТРИ, или

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ ДЕТЯМ КАК НАЙТИ ДОБРОЕ В СЕБЕ

Лес был волшебным. В самом прямом смысле этого слова. Всё было ярким, чистым, как нарисованным, только запахи выдавали, что это великолепие живое и настоящее. Сказочное голубое небо с фигурными белыми облаками. Нежное тёплое солнышко, каждый лучик которого находил возможность дотянуться до всех и каждого, чтобы погладить по пушистой шёрстке. Время здесь текло размеренно и неторопливо, а чудеса случались с завидным постоянством: с утра и до вечера. Как цилиндр фокусника, лес преображал материальное или генерировал нечто сам и подбрасывал эти сюрпризы своим жителям — зверушкам. Как и где возникало чудо, никто не задавался вопросом: привыкли видеть приятные неожиданности с рождения. Под чудесами подразумевались различные события: произвольное появление «гуманитарной помощи» в виде грибов и орехов в дупле, которое являлось кладовкой беличьего семейства с шестнадцатью бельчатами мал мала меньше. Или исполнение деревьями колыбельной на ночь, когда миллионы зеленых озорных листочков в их кронах хором шуршали приятный успокаивающий мотив, а звери все как один убаюкивались. Ещё по лесу то и дело раздавались голосовые сообщения разного плана от «сдам теремок с евроремонтом, производства Бобёр и компания» до «приму в дар малину, бруснику, клюкву в неограниченном количестве». В лесу царила атмосфера доверия, спокойствия и дружелюбия, никто никого не боялся, потому что никто ни за кем не гонялся и не пытался никем пообедать.

Лес был ОЧЕНЬ волшебным, поэтому располагал и волшебным инкубатором, который исправно решал проблему питания хищников, выдавая чистый продукт на соевой основе, без ГМО, разных вкусов и оттенков, включая пристрастия гурманов.

Медведь Кубик заведовал в лесу порядком. Как-то само повелось, что он и охрана, и судья, и карающая длань. Одним словом, силовая структура, о чём наглядно свидетельствовала и его фактура. Этакий авторитетный «шкаф семь на восемь» c «мимимишной» мордашкой.

На днях в лесу произошло неслыханное ЧП. Громкий инцидент вызвал бурю эмоций у нехищной половины населения леса и бросил тень на репутацию хищников. Судебные разбирательства по поводу незаконно съеденного утиного выводка ни к чему не привели.

Одного-двух голодающих нарушителей можно было бы и перевоспитать, на крайний случай посадить в яму на ромашковую диету. Но вот незадача, хищные беспредельщики были чужими, а откуда они брались и куда исчезали, никто не видел и не знал.

Хищное население леса в какой-то мере считало себя виноватыми «лишь в том, что хочется им кушать». Они старались не попадаться на глаза убитой горем потери мамаше, но пытались помочь найти виновных. Под руководством Кубика хищники шли по следу, сидели в засаде, но результатов не было…

Дни шли за днями, на почве пищевой вражды звери старались держаться друг от друга подальше, практически поделив лес на два лагеря. Кубик через день патрулировал то одну часть леса, то другую, словно ожидая ещё больших волнений.

Та часть леса, где обитали зайки, белки и прочие не поедающие мяса животинки, стала болеть. От горя, которое висело почти ощутимым туманом, стали желтеть и жухнуть листочки на деревьях. Больше никто не слышал колыбельных: от этого всем было грустно и тревожно. Лес нужно было спасать.

Кубик медленно топал по этой части леса, мысли его метались, но выхода он не видел. Если оставить всё как есть, начнётся война, остановить которую будет уже невозможно. Если погибнет эта часть леса, все сойдутся в другой его половине и станут истреблять друг друга в борьбе за лишнюю нору, за свой кусочек неба и тепло лучика, который согреет и приласкает.

В себя медведь пришёл от звуков, раздающихся, казалось, со всех сторон. Он огляделся и увидел, как ему навстречу движется толпа зверей, что-то возбуждённо обсуждая. Кубик остановился, установил на своей милой почти игрушечной мордахе образ «сама серьёзность» и приготовился к неприятностям. Звериная масса обступила его со всех сторон: говорили все разом, перебивая друг друга. Кубик поднял вверх переднюю лапу. Повисла тишина. Также молча он указал лапой на матёрого лося Гаврика, своего старого друга и напарника по настольным играм общелесного масштаба. Гаврик выдал следующее: «Пропал заячий детёныш, с утра его никто не видел, мать ничего толком сказать не может, только ревет в голос. Прочёсываем лес в надежде догнать нарушителя законов и спокойствия».

А в это время на противоположной окраине леса тоже было нескучно… Мурзик валялся на отдалённой полянке, грел брюшко и наслаждался покоем и тишиной, которые теперь так редко удавалось поймать в суматохе и хаосе последних событий. Огромный тигр подставлял солнышку то один бок, то другой, прикрыв глаза от удовольствия. Разомлевшую тишину разорвал хлопок, похожий на лопнувший воздушный шарик над ухом. В одну секунду глаза стали большими и круглыми, шерсть встала дыбом, а сам Мурзик обнаружил себя на всех четырёх лапах. Прямо перед ним зияла огромная дыра. Пока тигр соображал и принюхивался, из дыры на него свалился волк. Холёный, тяжёлый, это тигр осознал, почувствовав на себе вес этой туши. Сбросив с себя нежданную ношу и пригвоздив её лапой к земле, Мур задрал морду и обнаружил перед собой ещё два серых тела. Глаза у пришельцев светились недобрым огнём, и немаленький тигр задумался о соотношении сил. Но думать было некогда, его уже обходили с двух сторон. Мур долго не рассуждал: стал на задние лапы, а передними отвешивал горячие приветы налево и направо, не забывая выпускать когти. Гости порывались откланяться, смещаясь к странной дыре.

«Постарайся их не выпустить! Я быстро!» — раздался вопль где-то рядом. Полянку эту присмотрел не только Мурзик. Один молодой хорёк увлекался искусством икебаны и мирно собирал цветы для своего творчества на краю поляны. Блестящая шкурка хорька скрылась за деревьями. Стелясь по земле, он быстро приближался к той части леса, где всегда собирались звери для общения, совместного проведения досуга или для решения общих важных вопросов. Вот уже показались первые волчьи норы, и хорёк, влетев сходу в первую, выпалил: «Тревога!» Дальше всё пошло без его участия. Волки сбились в стаю в один момент и рванули в ту сторону, куда указал хорёк.

Мурзик наконец понял, что такое бесконечность, время сейчас для него застыло. Он не был трусом, но ощущая, как очередной раз чьи-то зубы делают в нём незапланированную дырку, убивался по испорченной шкурке. Тигр понимал одно: надо держать их, связывая дракой. Схватка длилась пятнадцать минут.

На поляну вылетело семеро волков, негласных помощников Кубика. Разобрав врагов— пара местных на одного пришлого — закончили всё быстро. Пришельцы были упакованы: к лапам каждого была привязана крепкая жердь. Тигр и один волк остались охранять жуткую дыру, мало ли кто ещё нагрянет, а закрываться эта штука не собиралась. Волки забросили жерди на плечи и двинулись с добычей к поляне в центре леса. Там уже ждали большинство хищников, услышавших короткий, но громкий переполох в исполнении хорька. Весь путь прошёл в молчании. Когда эта процессия вышла на поляну, там уже и жёлудю негде было упасть. Дабы не допустить самосуда, опустили пленных в яму. Сами уселись по краю в ожидании Кубика. За ним заслали всё того же хорька.

А Кубик организовал поиск по следу. Пропал в этот раз маленький зайчонок, он ещё молоком пах, поэтому звери и не теряли надежды — запах был чётким. Два лиса-следопыта уже три часа распутывали заячьи петли, а вот постороннего запаха рядом с ними не было. Странно, но искать продолжали. Забравшись по следу в глухую чащу, братья-лисы услышали тихое бормотание и всхлипывания. Осторожно подобравшись к источнику звука, старый лис выглянул из-за дерева и опешил — зайчишка-пропажа обнаружился именно здесь. Увидев матёрых хищников, малыш заревел в голос. Рыжие братья замерли, и зайчишка притих, убедившись, что те не стремятся приблизиться и сцапать его. Тем временем Кубик тоже добрался до найденного потеряшки.

— Энерджайзер, — так звали малыша, — как тебе не стыдно? Пол леса с ног сбилось тебя искать, мама твоя слезами заливается, тебя оплакивает… — медведь пытался быть строгим, а сердце выпрыгивало от радости, что малыш нашёлся.

— Мама? У меня нет мамы! Она мне не нужна! Она не любит меня, она целует и гладит больше моих сестрёнок, а братьям всегда достаётся больше морковки, чем мне. Я найду другую маму, хорошую, которая будет только меня любить! — выпалил на одном дыхании Энерджайзер и зашёлся рыданиями. Кубик и рыжие братья переглянулись, все трое были в шоке от услышанного.

Лес вздрогнул вокруг и как будто тяжело вздохнул. Ещё часть жёлтых листочков, убитая горем, сорвалась к земле. Никто никогда в этом лесу не видел грубости, насилия, боли. Лес оберегал своих жителей, и они отвечали ему тем же.

Решено было разбираться всей большой звериной толпой. Медведь бережно посадил за пазуху обалдевшего от собственной тирады зайчишку, и все двинулись в путь.

Долго ли коротко ли дотопали до центральной поляны. Население терпеливо мялось на месте — никто не ушёл. Последние события волновали и тревожили всех вместе и каждого в отдельности. Все притихли при появлении представителя охраны порядка. К Кубику подошёл волк и доложил о происшествии и непрошеных гостях. Порешили в порядке очереди излагать мысли, у кого таковые есть. Слово взял Гаврик. Деловито подперев копытом подбородок, лось предложил принародно допросить гостей, может хоть что-то прояснится.

Привели пленных волков. От количества зверушек на площади волки как-то сникли и, казалось, уменьшились в размерах. Во всех взглядах читалось осуждение, гнев, даже ярость. Кубик в звенящей тишине начал допрос.

— Кто такие? С чем пожаловали? Что за дыра, из которой вы свалились на нашу голову?

— Волки мы, из леса…

— Вижу, что не обезьяны, только не из нашего вы леса!? С какой целью к нам заявились?

Пришельцы замялись, пришла пора отвечать за свои поступки, а было так здорово на троих делить утиный выводок (это не гоняться за кормом, сбивая лапы) … нежный утиный паштет на завтрак без особых усилий.

— Мы из другого леса, охотились как-то раз на окраине. Увидели дыру, стали обследовать чего да как, ну и провалились сюда.

— А бесчинствовать зачем стали? Что вы тут забыли? — решил прощупать почву Кубик.

— Не забыли мы тут ничего, попали случайно, а тут мясо гуляет, да непуганое к тому же, даже бегать не надо — подошёл и съел.

На поляне толпа взвыла, обстановка накалялась. Хоть звери волшебного леса и были воспитанны и законопослушны, но сейчас Кубик не мог поручиться, что эта разъярённая орава не разберёт пришлых на запчасти. Отдав команду своим помощникам, он окружил пленников кольцом охраны.

— У вас в лесу мяса нет?

— Есть, но его же догонять надо, а тут само в пасть идёт.

— Здесь волшебный лес, охота здесь запрещена, наши хищники никогда не станут есть соседей, это друзья. Вы же не станете есть друг друга?

Волки переглянулись, искорка осознания ситуации мелькнула в глазах. Парни поняли, что дело плохо…

— А как появилась эта дыра? И почему?

— Когда мы вернулись домой прошлый раз через этот проход, он тут же закрылся с довольно сильным хлопком. А сегодня мы бродили у себя по лесу и услышали похожий звук, пошли на него и снова обнаружили дыру. Ну и решили пообедать, раз уж на дармовщину.

— Вы будете наказаны по законам нашего леса, когда мы вынесем решение. Увести, — произнёс Кубик.

Волки-конвойные послушно увели пришлых обратно в яму. Гаврик с Кубиком обсуждали полученные сведения:

— Получается, что если мы закинем этих живодёров обратно в дыру, она захлопнется? — предположил лось.

Кубик что-то сопоставил задумчиво и ответил:

— А ты уверен, что это неизвестное больше никогда не откроется? Нужно сначала выяснить причину открытия этого прохода. Пока не заглушим эту дыру, не будем в безопасности.

— Очень правильная мысль, — согласился Гаврик, — только как мы узнаем причину?

Стоявшие вокруг звери зашептались: « К Совунье… Надо идти к Совунье…» Лось с медведем переглянулись и одновременно согласно кивнули.

Мудрая Совунья жила обособленно, в дупле семиохватного дуба, без соседей и лишнего шума. Сколько ей было лет никто не знал, но авторитет её ни у кого не вызывал сомнений. Звери старались не шуметь вблизи дуба, по пустякам не беспокоить учёную птицу, дабы не нарушать её ценного мыслительного процесса. В благодарность Совунья никогда не отказывала никому в помощи знаниями или советом. На дубе снизу был закреплен деревянный молоточек. Одного стука было достаточно, чтобы через некоторое время хозяйка этого пентхауса появилась на кромке дупла.

Чем ближе Кубик с Гавриком подходили к дубу, тем тише и незаметнее вела себя толпа сзади, все двинули к дубу вместе с ними: каждый желал слышать информацию из первых уст. Остановившись у дерева, Кубик взял молоточек и ударил один раз. Все перестали дышать и смотрели на дупло, ждали появления Мудрой Совуньи. Через минуту на кромке дупла появилась хозяйка дуба и последняя надежда зверей.

— Здравствуйте, Мудрая Совунья, как поживаете? — начал разговор Кубик.

— Доброго дня вам, жители леса, — поздоровалась сова, оглядывая и без того большими глазами звериное море, которое затопило всё пространство под дубом и было неоглядно.

— Спасибо, хорошо, — это она сказала, непосредственно обращаясь к Кубику.

— Я знаю. с чем вы ко мне пожаловали, — удивила всех сова, — а причина этих страшных событий в тебе, — указала она на медведя, — а точнее у тебя.

Звери, кто с недоумением, кто с сожалением, кто гневно вперили взгляды в медведя. Бедный Кубик вспотел первый раз в жизни под этими взглядами. И тут его осенило, ну как же он мог забыть… Он аккуратно сунул лапу за пазуху и осторожно извлёк оттуда спящего зайчонка, который после стресса и слёз пригрелся и уснул, да так все про него и забыли. Под дубом стояла тишина, и Энерджайзер даже не проснулся.

— Этот малыш и есть причина нападения чужаков!

— Уважаемая… — Кубик так и держал пушистый комок на раскрытой ладони.

— Именно так, а если быть совсем точной, то в его поступках…

— Он же двух недель от роду, что он мог натворить за свою маленькую жизнь? Мудрая Совунья, не сочтите за наглость, проясните нам ситуацию…

Совунья подобралась, нахохлилась, словно укуталась в плед из своих же перьев, прикрыла глаза и начала повествование: «Очень-очень давно, когда моя бабушка была птенцом, этот лес уже болел, сильно, тяжело и очень долго. Бабушка говорила, что этот лес имеет обострённое чувство справедливости, не терпит чужой боли, грубости, обиды. Как только происходит что-то подобное, появляется какая-то аномалия: открываются порталы — наказания. В этот раз из портала пришли хищники питаться нашими жителями; и продолжаться это будет до тех пор, пока портал не закроется, а закроется он только тогда, когда этот пушистик поймёт, что он натворил и исправится».

— Спасибо за такую ценную информацию, уважаемая. Будьте здоровы, — произнёс Кубик и поспешил оставить Мудрую Совунью, не смея занимать лишней минуты её драгоценного времени.

Кубик с Гавриком, а за ними всё звериное море, двигались на поляну для вынесения решения по волкам. А также попытаться решить проблему с зайчишкой. Друзья переглядывались исподлобья, оба понимали, что нелёгкое дело будет исправиться заячьему детёнышу, очень уж серьёзная это вина.

Так в раздумьях и дотопали до полянки, туда уже стянулись те из леса, кто опоздал. Теперь тут были точно все представители хищной половины леса, всем хотелось побыстрее услышать вердикт собственной невиновности. Кубик вновь вынул из-за пазухи малыша и когтем тихонечко почесал ему брюшко. Энерджайзер заулыбался, просыпаясь. Открыв глаза, он сел на огромной ладони медведя. С такой высоты открывался вид на большую часть зверей, которые заполонили поляну. Испугавшись такого количества зверей, которого он ни разу не видел за свою маленькую пока ещё жизнь, малыш запросился: «Дядя Кубик, отнеси меня домой… пожалуйста…»

— Нет, Энерджайзер, пока мы не спасём лес, никто никуда не уйдёт, и ты в первую очередь.

— Я маленький, ничем помочь не смогу и ничего не решаю, — попробовал было спрыгнуть с ладони зайка.

— Э, нет, — подхватывая его другой лапой и не давая упасть, произнёс медведь, — как раз ты и только ты должен вернуть всё на свои места.

— Я ни в чём не виноват… Я не хулиганил в лесу, никого не обижал…

— Ну вот ты домой собрался… А где он… твой дом? Кто тебя там ждёт, и кому ты там нужен? — выдал очередью вопросы Кубик. Зайка сделал большие от возмущения глаза и выпалил:

— Как это кому нужен? Мама там у меня и братья с сёстрами…

— Отказался ты от мамы, другую искать собрался, а значит и дом у тебя другой будет, и братьев-сестёр не будет, чтоб никто не отнимал у тебя ничего — ни любовь, ни морковку.

Зайка задумался… Как-то очень захотелось к маме, под пушистый тёплый бочок, чувствовать как её заботливый тёплый нос толкает его дальше под тёплое материнское брюшко… Чувствовать со всех сторон братьев и сестёр, как пушистые родные комочки тесно жмут тебя со всех сторон, пытаясь согреть и согреться самим…

Семья… Это когда не говорят, что ты нужен, тебя любят… Это когда ты чувствуешь, что нет на свете любви большей, подлинней и всепрощающей. Когда в каждом мамином взгляде, слове, поступке видна любовь к своему чаду… что бы оно ни натворило… Нужно только уметь увидеть и понять эту любовь. И вдруг стало так горько малышу, так больно внутри, слёзы хлынули градом и останавливать их не хотелось. Зайка почувствовал, как больно маме… Это он причинил столько боли, это он виноват своей грубостью и жестокостью… Стало ещё горше. Казалось, вся горечь мира сейчас рвалась изнутри у зайчишки. Весь лес стал свидетелем заячьей трагедии и раскаяния, звери расчувствовались и готовы были всем миром идти к зайчихе, просить, чтоб та простила малыша.

Вдруг в воздухе стало жарко. Откуда-то сверху стали падать горячие капли. Живность закрутила головами. С листочков деревьев скатывались прозрачные тяжёлые капли и срывались вниз. Лес плакал. Могучий волшебный лес плакал от счастья, такого маленького для одного зайки, и такого огромного счастья для всего мира — осознания своей ошибки и понимания истинной любви. Ведь это маленькое заячье горе могло погубить целый мир, стереть из истории волшебный лес со всеми его жителями. Масштаб разрушений был бы ужасающим, но осознавали это только сам лес да медведь.

Кубик сходил с ума, не зная, как успокоить зайчишку. Он осторожно прижимал комок пуха к себе и аккуратно поглаживал, чувствуя сквозь шерсть, как горячие заячьи слёзы жгут шкурку на груди.

— Дядя… Кубик… — слова малышу давались с трудом, — отнеси меня… к маме….моей маме. Мне очень нужно сказать ей самое главное…

Позабыв про суд над волками, весь лес устремился к жилью заячьего семейства. Зайчишка в дороге немного успокоился и теперь, нетерпеливо перебирая лапками, выглядывал на дорогу к дому, его дому.

С другом дорога кажется короче, а у зайки теперь было много друзей — целый лес зверей, и каждый принял на себя капельку горечи — одного капля не убьёт, но зайчишкино море горечи изрядно обмельчало. Поэтому и дорога оказалась короткой и приятной, малыш больше не чувствовал к себе отчуждения и осуждения от окружающих, даже сам могучий лес простил его. Вот только…

Осталось самое главное. Простит ли его мама? Мамочка, которая дала ему жизнь… Мамочка, которая прогоняет ночные страхи, поглаживая его мягкими лапками по спинке… самыми тёплыми и нежными лапками на свете… Зайке вновь стало нечем дышать… Его маленькое сердечко затопила любовь к самому близкому и родному существу в целой Вселенной.

А тем временем показалась заячья норка и обеспокоенная зайчиха мать, вышедшая на шум и гул приближающейся толпы. Кубик остановился. Остальные звери последовали его примеру и притихли сзади. Медвежья лапа, в которой сидел зайчишка, осторожно опустилась к земле. Энерджайзер спрыгнул и с разбегу ткнулся в мамино мягкое брюшко.

— Мамочка, прости меня… Я был глупым и жестоким… Мамочка, я тебя так люблю! Ты ведь у меня единственная, самая нежная и заботливая и другой никто не сможет тебя заменить. Прости… — на большее малыша не хватило, он ревел взахлёб, всё глубже вжимаясь в мамину пушистую шёрстку. А мама, сама не удержав слезу, снова гладила сыночка лапками по спинке и успокаивала:

— Ну что ты, мой хороший. Я не сержусь на тебя, ты самое дорогое, что у меня есть. Каждый из вас для меня единственный и неповторимый, все вы мои дети и каждый мне дорог, за каждого болит сердце, это как любую лапку поранить — будет больно, так и с вами. Мне больно, если у любого из вас что-то болит или не получается. Вы вырастете, заведёте свои семьи, а у меня всё так же будет терзаться сердечко за ваши успехи и неудачи, за благополучие уже ваших детей…

Зайка представил, какое большое и вместительное у мамы сердце. Там хватало места всем: и ему, и сестрёнкам с братишками, и никому не было тесно. Вот где поднималась эта огромная нежная горячая волна любви, которая коснулась его… в мамином сердце…

— Я больше никогда не буду расстраивать и волновать тебя, мамочка… — пообещал зайчишка и застыл со счастливой улыбкой, обнимая зайчиху.

Сверху снова закапало. Все увидели, что по жёлтым листочкам снова бежали слёзы. И под этими слезами очищения и лёгкости появлялась зелень. Вскоре весь лес зеленел здоровой листвой.

— Ур-р-р-а-а-а! — тысячи звериных голосов на разный манер, рычанием и ржанием, выражали переизбыток чувств от воссоединения семьи и выздоровления леса. Когда немного улеглись восторги и шум, стало слышно, как листочки снова поют. Все замолчали и с радостью вслушивались в радостный мотив.

— У нас осталось незаконченное дело, — подал голос Гаврик. Лось мотнул рогами в сторону центра леса. — У нас пленники ждут наказания.

И вновь звериное море тронулось в путь. Кто-то приплясывал по дороге, кто-то подпевал листве, но все были счастливы и не пытались держать радость в себе.

По прибытию на полянку основной массы зверей там обнаружились Мурзик и его коллега по охране портала — волк.

— Почему бросили пост? — взревел Кубик.

— Так охранять нечего стало, — лениво почёсываясь, ответил Мурзик.

— Как так? Что с проходом сделали? — встрял Гаврик.

— Это не мы, он хлопнул, и не стало прохода, исчез. Ну, мы подождали немного и пошли сюда, — пояснил тигр.

— Значит исправил Энерджайзер ошибку, — произнёс, улыбаясь, Кубик. — Может и волки исчезли в свой мир?!

Медведь направился к яме, где сидели пленники. Ещё издали он увидел обеспокоенно мечущихся волков охраны с поджатыми виновато хвостами и заволновался. Подойдя, выслушал доклад о том, что пленники сбежали, хотя из охраны никто никуда не отлучался. Кубик с улыбкой успокоил охрану:

— Исчезли ваши пленные, в свой мир их утащило. Это не ваша вина, вы свою службу выполнили. Спасибо.

Волки в нетерпении стали наперебой задавать вопросы, откуда портал взялся, куда исчез, и как вообще разрешилась вся эта ситуация. Гаврик с видом знатока отвечал на все вопросы страждущих.

А Кубик отдал распоряжение устроить на поляне большой праздник с танцами и объявил внеочередной общелесной турнир по настольным играм.

Вот так и жил дальше волшебный лес, в будни которого мы заглянули всего на одну историю из многих в нём существующих.