Сергей БУЛГАКОВ

Неизвестность

Ева Казарес пристегнула себя к спальному месту и с наслаждением потянулась. На мгновение ей даже показалось, что она действительно лежит в кровати. Девушка тоскливо вздохнула. Когда же наконец появится возможность почувствовать настоящее земное притяжение? Она открыла шкафчик и вытащила из него немного потрёпанный томик Мигеля Делибеса. В очередной раз девушка стала перечитывать новеллу «Las ratas». Всегда приятно почитать что-то на родном языке. Почти все члены экипажа часто посмеивались над любовью Евы к бумажным книжкам, называя их глупым пережитком прошлого, ужасным архаизмом. Но ей было плевать на подколки и острые выпады товарищей. Всё свободное место в своём небольшом шкафчике она заполнила книгами, в основном испанских авторов.

Согласно распорядку дня засыпать следовало в девять вечера по Гринвичу, но реально все ещё пару часов после отбоя занимались своими делами. Центр управления полётом закрывал глаза на незначительное нарушение режима, если это не вредило работе. Ева слегка повернулась на бок и углубилась в чтение рассказа, в который раз поражаясь тому, как человек может выживать даже в самых ужасных условиях, при этом всё-таки оставаясь человеком. Хотя она сама могла рассказать много чудовищных историй из своего детства, проведенного в нищих кварталах Севильи.

В это же время в другой каюте Хван Минь Лю играл в симулятор исследования новой планеты. Он тоже «лежал в кровати», но на голове юного тайконавта красовался самый современный шлем виртуальной реальности. По состоянию на 2058 год, разумеется. Устарел за полтора года, но ещё позволял «рубиться» в популярные до сих пор игры. Хвана очень нервировало, что из-за удалённости от Земли сигнал приходил с существенной задержкой, поэтому ему приходилось довольствоваться лишь одиночными исследовательскими миссиями, отказавшись от онлайнового совместного прохождения с другими игроками. Но душу парнишки грело то, что во всемирной таблице рекордов на многих верхних строчках до сих пор красовался его ник «Последний дракон». Хван даже вышил на своём спортивном костюме иероглиф, означавший его виртуальное имя. Получилось немного коряво, но смотрелось оригинально. Сейчас его персонаж наконец-то добрался до отдаленной пещеры, чтобы узнать её тайны. На это ушло почти пять дней игрового времени, равного реальному. Исследователь очень устал, запасы еды кончились, он страдал от жажды и передвигался медленно. А ещё болела рана от укуса похожего на кабана представителя местной фауны. Но вот перед героем оказалась неизведанная тьма пещеры. Она поглотила всё… И к своему ужасу Хван понял, что заряд шлема закончился. Парень раздосадовано выругался, снял и оттолкнул в сторону бесполезный гаджет. Шлем поплыл в невесомости, слегка вращаясь.

Самыми злостными нарушителями режима были Евгений Волков и Билл Смит. Они даже не расходились по каютам после отбоя. Им вечно требовалось состязаться между собой. Во что и как угодно. Будь то шахматы или армрестлинг. Ребята казались даже внешне похожими, несмотря на то, что Женя был светлокожим блондином, а Билл — мулатом с угольно-чёрными волосами.

Только в зале для упражнений и отдыха существовала искусственная гравитация, создаваемая вращением огромного внешнего модуля. Каждый член экипажа был обязан проводить здесь около четырёх часов в день. Иначе трехлетнее пребывание в постоянном состоянии невесомости могло необратимо отразиться на здоровье космонавтов. Билл и Женя с удовольствием пользовались возможностью побегать и поиграть в баскетбол. Тем более что здесь сила тяжести была немного меньше земной.

— Ты видел этот данк? Прямо как Коби! — гордо произнёс Билл, после очередной удачной атаки на кольцо.

— Ага, — усмехнулся Евгений, — только задохлик. Насмотрелся древней хроники и возомнил о себе…

— В любом случае я круче, чем ты! — засмеялся парень.

— Ну, пока что я веду шесть очков, а у тебя осталось меньше минуты.

Мяч снова застучал по полу.

Али Тайеб молился в своей каюте на специальном прикрепленном к полу коврике с липким покрытием, чтобы можно было стоять на нём на коленях. Каждый вечер Али просил Всевышнего об удачном завершении экспедиции и благодарил за день прожитый. Во время путешествия вера парня только окрепла. Бог всегда был с ним. Али чувствовал его присутствие во всём, даже в окружавшей корабль пустоте. Иначе как объяснить тот факт, что за весь полёт пока не случилось ни одной по настоящему опасной ситуации. Другие ребята сказали бы, что нужно благодарить конструкторов и инженеров, но Али знал, кому они этим обязаны на самом деле.

Иногда юноша с тоской вспоминал родной дом, отца, мать, братьев, сестёр, других родственников. Его провожали всем кварталом, буквально несли на руках… А какая будет встреча когда он вернётся!

Али Тайеб вздрогнул. От мыслей о доме он задремал. Это было непростительно. Молитву следовало дочитать до конца.

* * *

Авраам Шарон откинулся назад в удобном кресле, осмотрел усталым взглядом свой длинный кабинет. Он руководил всем проектом «Путь», вложив в него значительно больше половины личных средств. Этого хватило почти на всё. Остаток дали мелкие акционеры. Бюрократии государств и международных организаций всегда неохотно выделяли деньги на что-либо, если в этом не было прямой выгоды для лиц, контролировавших финансовые потоки. Прошлая экспедиция на Марс по отчётам стоила астрономические суммы, но с коммерческой точки зрения оказалась провальной. Хотя на неё возлагалось столько надежд. Поэтому пятнадцать лет назад казалось, что человечество окончательно отказалось от идеи посещения других планет даже в пределах Солнечной системы, не говоря уже о более далёких путешествиях.

Когда Авраам Эхудович скрупулёзно проанализировал все затраты, необходимые для организации межпланетной экспедиции, то он был приятно поражён. Оказалось, что их преувеличили в десятки раз. При этом господин Шарон исходил из того, что ему следовало делать всё почти с нуля.

Для начала он переманил к себе лучших специалистов уходящего поколения. Обладатели фундаментальных знаний, посвятившие всю жизнь изучению космоса и материально-техническому обеспечению такого изучения, оказались не нужны своим национальным космическим агентствам. В странах западной демократии значительную часть учёной братии уже составляли псевдогениальные юные дарования, выросшие в мире комиксов, баловавшиеся с дизайном эмблем на ракетах, компьютерными игрушками, переносившие идеи из игр в реальный мир, но не имевшие никакого представления о том, что такое настоящая наука. А обломкам великих держав востока, как всегда в мирное время, было не до «яйцеголовых». Нищенские зарплаты сотрудников, отсутствие внятных целей, тотальная коррупция и воровство привели к фактическому развалу космической отрасли.

Так что Авраам Шарон достаточно быстро укомплектовал штат своей компании высококлассными специалистами, желавшими работать действительно над глобальными проектами, а не тратить талант на усовершенствование очередной коммерчески успешной модели какого-нибудь гаджета.

На критику по поводу недостаточности уровня технологий для такого далёкого путешествия Шарон показывал оппонентам здоровый кулак и многозначительно говорил, что три четверти века назад гораздо менее развитое человечество сделало огромный шаг в освоении космоса. И если сейчас оно не способно идти вперёд, значит люди стали или глупцами, или трусами.

Отбор юных членов экспедиции Шарон тоже проводил лично. Его многие критиковали за то, что в экипаж попала лишь одна девушка. Критика казалась весьма логичной, учитывая возраст ребят, гормональные всплески, высокую вероятность конфликтов. Но Авраам хорошо всё обдумал. Ева была значительно сильнее любого из напарников, умнее, а до попадания в проект выживала в таких условиях, что бывшие с ней ребята вряд ли смогли бы причинить ей вред. Разумеется, никто их не считал «маменькиными сынками», но в сравнении с Евой парни выросли в тепличных условиях. Хотя все были из многодетных семей, а Женя вообще не знал своих родителей. В любом случае, на устроенных незадолго до отлёта соревнованиях по боям на ринге девушка по очереди уложила на лопатки всех членов своего экипажа.

Определяющим критерием выбора стала, разумеется, физическая и интеллектуальная подготовка. Через кампанию отбора, как сквозь сито, просеяли тысячи подростков, но на основании медицинских показателей оставили лишь около пятидесяти. И только половина из них прошла шестилетний курс обучения.

— Ты уверен, что этого достаточно? — поинтересовался у Шарона его друг и партнер Исаак Шерман.

— Да. Современная автоматика добавит то, что не смог дать учебный курс, — кивнул Авраам. — Должны же мы использовать достижения прогресса.

Шарон оставался непреклонным и относительно состава предложенной им группы.

— Почему только одна девушка, Авраам? — спрашивал Исаак. — Тебе не кажется, что парни из-за неё передерутся? Может стоит взять хотя бы ещё одну?

— Дружище, пойми простую вещь. Одна женщина на корабле будет иметь статус фактически королевы. Она лучше и умнее всего своего экипажа. Если всё-таки Ева кого-нибудь и выберет, то это будет самый достойный.

— А остальным что делать? Полёт планируется почти на три года.

— Я поначалу думал сделать как… Ной. Отправить на Европу четыре пары. Но потом понял, что это будет глупо. Мы получили бы очередное реалити-шоу, которые народ смотрит уже десятки лет…

— Ну хоть ещё девушку. Ведь ты сам говоришь, что Ева может выбрать одного.

— Повторяю, другая женщина — это всегда конкуренция на грани войны. Мужчины могут смириться с поражением и даже наличием так называемого альфа-самца, но женщина всегда будет строить козни своей более удачливой подруге. А что касается гормонов, то под влиянием невесомости и особом питании парни будут вести себя достаточно спокойно. Мы же не отправляем в полёт неподготовленную и глупую шпану с улиц.

Мир мало интересовался полётом по сравнению с другими важными событиями. СМИ и социальные сети гораздо больше внимания уделяли личной жизни мировых знаменитостей, забавным сюжетам, многочисленным премиям в любых сферах и спортивным состязаниям.

Но космический корабль, носящий гордое имя «Отвага», упорно приближался к цели полёта. И вот уже в иллюминаторах отчетливо можно было разглядеть большой шар — Юпитер, а если присмотреться, то и плывущую по его орбите Европу.

* * *

Завтрак начинался ровно в девять утра. Дежурный раскладывал тюбики, большие питательные пилюли и бутылочки по специальным нишам около каждого места. Поначалу ребята любили баловаться с водой или другими жидкостями, выпуская их в невесомость и стараясь поймать пузырьки в полёте ртом, но вскоре это им наскучило. Хотелось чего-то нового. И даже страх высадки на поверхность неизведанной планеты отступал перед любопытством и желанием вырваться за пределы опостылевшего корабля.

— Почему я должен остаться на орбите? — возмущенно сказал Али.

— Не начинай опять. Мы уже три месяца слушаем твоё нытьё по этому поводу, — спокойно произнесла Ева. — Бери пример с Хвана. Он тоже не будет высаживаться.

Минь Лю только вздохнул и продолжил высасывать из тюбика вкусную сырную массу.

— Жребий был нечестным! — не унимался парень.

— И в чём же заключается его нечестность? — встрял в разговор Женя.

— Я тянул последним, — фыркнул Тайеб, — выбора не было, так что мне достался чёрный шарик.

— Да любой из нас мог его вытянуть. Ты вроде умный, а такой простой вещи не понимаешь, — отмахнулся Билл.

— Да всё он понимает, — вздохнула Ева, — просто упрямится и пытается любым способом выкрутиться. Али всегда так поступает, когда проигрывает в чём-либо. Конечно, достойно вести себя гораздо тяжелее.

— А в чём достоинство? В том, чтобы смириться с поражением? Это всё глупости западной цивилизации! Мужчина должен или всё исправить, или отомстить!

— Ну, я поборола тебя на прошлой неделе, — спокойно произнесла Ева, слегка пожёвывая жвачку. — Отомсти мне, слабак. Сходим в зал? Или тут попробуешь?

Али взвыл и отстегнулся от своего стула, желая вцепиться девушке в горло.

Но Хван и Женя успели перехватить товарища и барахтались в невесомости, сцепившись, как парашютисты-скайдайверы в корявой акробатической фигуре. Тайеб отчаянно вырывался, но успокоился достаточно быстро и вернулся к завтраку. Ева наградила парня презрительной улыбкой.

* * *

— Что там у вас была за стычка утром? — спросил Авраам.

Разговор проходил с почти минутным запаздыванием связи. Каких-то пятнадцать лет назад ответа пришлось бы ждать полчаса.

— Вы же сами всё видели, доктор Шарон, — улыбнулась Ева изображению в мониторе. — Камеры почти везде, кроме наших кают.

— Твоя улыбка — само очарование, — не сдержался руководитель экспедиции. — Как техническое состояние корабля? Телеметрия показывает ослабление регенерации кислорода процентов на пять. Это много.

— Растения вроде все в норме. Может утечка при перекачке… Шланги нужно проверить. Отправлю Билла.

— Очень устали?

— Есть немного, — честно призналась Ева.

— Вы уже сделали огромное дело. Вы — почти на орбите Европы! Хотя никто в это не верил.

— Что нового на Земле? Почему послания ребятам не приходят уже три дня?

— Возникли некоторые проблемы с оборудованием, — поспешно проговорил Авраам.

— Но мы же сейчас общаемся? — удивилась девушка.

— Минимальный объём информации всегда передается, — отмахнулся руководитель, — а техническая служба скоро устранит все проблемы. Вы тоже проверьте свой передатчик для профилактики.

— Хорошо, доктор Шарон, — кивнула Ева, — я особенно и не переживаю. Это парням интересно. Мои мысли все о высадке.

— Вот и отлично! — заулыбался Авраам Эхудович. — На симуляторах вы её хорошо отработали, но повторите ещё раз. Пожалуйста.

* * *

Расстояние до поверхности Европы составляло около тридцати тысяч километров, скорость корабля достигла отметки в две тысячи метров в секунду и продолжила расти.

Весь экипаж находился в командном отсеке. Ребята сидели в удобных креслах, надёжно удерживаемые ремнями безопасности и сосредоточенно вглядывались в показания приборов.

— Перед торможением нужно лететь на четверть быстрее, — проворчала Ева. — Лю, мы сможем набрать столько?

— Я включу малый маршевый двигатель, — кивнул парень. — Тогда мы выйдем на заданную высоту в девятьсот километров с нужной скоростью.

— Главное, чтобы тормозной сработал, — хмыкнул Билл.

— Уильям, заткнись! — нервно произнёс Женя. — Ещё накаркаешь!

— Хватит ругаться, друзья, — улыбнулся Тайеб, — в случае чего малый маршевый и секторальные движки скорректируют траекторию, мы облетим вокруг Европы и ляжем на обратный курс.

— Так, скорость уверенно набираем, — отрапортовал Лю. — По расчётам всё получается.

— Издалека эта Европа похожа на ледяной шарик, — покачал головой Женя. — Ничего примечательного.

— Можно подумать, ты ожидал увидеть здесь вторую Землю, — ухмыльнулась Ева. — Нас интересует океан подо льдом, если он там есть, конечно.

— И возможно в нём водятся ужасные инопланетные чудовища! — засмеялся Билл. — Дали бы хоть огнемёты с собой, что ли. Или лазерные гарпуны.

— Я предупреждал тебя, Билли, — сказал Женя, — поменьше смотри старое видео, а то ты говоришь только или про баскетбол, или про «Чужих».

Весело, но немного нервно переругиваясь, члены экипажа выполняли свою работу на «отлично». Еве не к чему было придраться. В запланированный момент она включила тормозной двигатель. За семь минут скорость корабля упала больше чем на тысячу метров в секунду. Минь Лю с тревогой смотрел на показания датчиков, пока не увидел, что значения апоселения и периселения соответствуют заданным изначально с погрешностью лишь в десятые доли километра. Теперь можно было немного расслабиться.

«Отвага» заняла орбиту с большим наклонением, поэтому поверхность планеты казалась такой близкой. Ребята заворожено глядели в иллюминаторы и на экраны внешних камер. Гигантские ледяные просторы. Извилистые невысокие горные хребты. Огромные кратеры. Устрашающие трещины. Чем-то пейзаж напоминал Антарктиду, но цвет льда и снега варьировался от редких голубых вкраплений до схлестнувшихся в причудливых узорах, точно в битве, оттенков белого и серого.

— Вот чудо! — только и смог вымолвить Евгений.

— Так, все молодцы! — опомнилась Ева. — Врубаем спектрометры, детекторы гамма-лучей и прочие приборы. Если их по какой-то причине не включила автоматика. Волков, тестируй двигатели в режиме симуляции. Тайеб, проверь связь с Землёй. Смит — системы жизнеобеспечения.

— Связи нет, кэп, — пожал плечами Али. — Мы уходим на обратную сторону.

— Ну и ладно, — отмахнулась Ева. — Позже попробуем. Отправь им, что на орбиту мы вышли по плану. Пусть успокоятся.

— Я займусь изучением поверхности в зоне предполагаемой посадки с помощью бортового телескопа, — сказал Хван и отстегнул удерживавшие его ремни.

— Да, нам нужно уложиться в восемь витков, — кивнула Ева. — Женя, после окончания тестов займись модулем при… европения.

* * *

— Мы сидим в маленькой консервной банке, — улыбнулся Билл.

Действительно, посадочный модуль по форме был похож на последнее пристанище сардин, шпротов или бычков в томате. Но шутить никому не хотелось.

— Опоры выдвигаются без помех, — доложил Волков.

— Подтверждаю. Визуально тоже всё в порядке. Щупы на месте. Датчики активны, — говорил в динамик Хван Минь Лю.

— Хорошая баночка, — не унимался Смит. — Надо было назвать модуль «Килькой».

Его лоб вспотел от волнения. Парень возился с небольшим вездеходом, и было видно, как пульт управления слегка дрожит в его руках.

— Дружище, не нервничай. Килька ты моя, — ободряюще сказал Женя, хлопнув товарища по плечу.

— Да надо было его тут оставить, — проворчал в микрофон Тайеб.

— Али, не начинай! — вступила в разговор Ева, до этого внимательно изучавшая поверхность планеты и сопоставляя её с координатами предполагаемой посадки на карте.

— Ладно, капитан, — буркнул Али.

— Минутная готовность! Занять свои места! Гермошлемы — на головы! По команде начинаем отстыковку!

Женя и Билл повиновались. Пролетели шестьдесят секунд.

— Пуск! — крикнула Ева.

Пять зажимов раскрылись одновременно, но шестой сработал с задержкой в две десятых доли секунды. Из-за этого модуль слегка завалился набок и повернулся вокруг своей оси.

— Вот зараза! — выругалась Ева. — Али, проверь, почему так получилось. Нам ещё пристыковываться обратно. Женя, выравнивай двигателями ориентации!

Волков начал активно корректировать положение модуля и сумел остановить вращение. Но он слегка переборщил, так что крен перешёл на правую сторону.

— Я сама! — стиснула зубы Казарес и перевела управление на свою панель.

За две минуты модуль выровнялся.

— Капитан, вы ушли на орбиту снижения, — раздался в наушнике голос Хвана. — Скорость великовата. И связь не очень… тормозной… ближе к полюсу.

Билл, молчавший до этого времени, предположил, что они отклонятся от запланированного места посадки километров на двести-триста.

— Всё-таки попадём в область кратеров, — хмыкнул Волков. — Главное не сесть в трещину.

— Раньше сядем, — уверенно сказала Казарес и включила тормозной двигатель на высоте двенадцать тысяч метров. — Жень, у нас топлива с хорошим запасом. Поиграй маневровыми.

Воодушевлённый тем, что ему доверили такое ответственное задание, Волков полностью сосредоточился на снижении. Интерактивная система очень напоминала продвинутую компьютерную игру. Космонавтам прошлого, покорявшим Луну и даже Марс, было куда сложнее.

— Смит, что там даёт визуальное наблюдение? — обратилась к сжавшемуся на своём месте парню Ева.

— Поверхность ровная в целом, но попадаются ледяные наросты. Пока слишком высоко, чтобы точно сказать.

— Ясно. Ты отвечаешь за подушки безопасности. На Земле они хорошо себя зарекомендовали в тестах. В идеале можно обойтись без них, но…

— Два километра, кэп! — ворвался в динамик голос Хвана. — Доверьтесь автопилоту теперь. Компьютер показывает, что параметры спуска соответствуют его программе.

— Волков, отключи ручное управление! Смит, что показывает оптика?

— Площадка условно гладкая. Сядем! Выпускаю опоры.

— Тут пыль снежная есть? Похоже…

— Женя, не отвлекайся. В любую секунду может понадобиться ручное управление!

— Сто метров! Ультразвуковое сканирование даёт сведения о достаточной плотности поверхности, — сказал Билл.

— Все опоры выдвинуты! — радостно закричал Волков.

— Сорок метров! Тридцать! Двадцать! — вслух считала Ева.

Неожиданно автопилот отключился. Модуль резко рванулся вниз.

— Подушки, Билл! — заорала Ева.

В ту секунду, когда один из сигнальных щупов коснулся поверхности, выстрелили пневмопатроны, и каждая опора будто распухла внизу. Это сработали «подушки». Билл успел даже раньше автоматической системы, поэтому тряхнуло не так сильно. Хотя от пружинящего эффекта был риск завалить модуль на бок. Удачная конструкция аппарата не позволила этому случиться.

— Сели, Хван! — выдохнула Ева. — Тест всех систем!

— Есть, кэп! Поздравляю!

— Ну а мы сейчас начинаем подготовку к высадке… Только передохнём чуток.

— Везёт же некоторым, — снова забурчал в эфире Али.

— Тайеб, ты уже выяснил, в чём проблема с зажимом? — спросила Ева.

— Сейчас начну менять деталь. Заклинило. Видимо заводской брак. Роботы медленно работают, но я успею.

— Связь с Землёй?

— Нет, Ева. Я уже начинаю волноваться, — тихо произнёс Хван.

— Пока волнуйся за нас, — попыталась улыбнуться девушка, — нам ещё нужно будет взлететь.

* * *

— Ну что, крепко держится? — поинтересовался Женя у Евы и кивнул на тонкий металлический столб. Флажок Земного Союза на нём безвольно повис в разряженной атмосфере и больше напоминал смятую тряпку.

— Пробы воды уже взяли? — вместо ответа спросила Ева.

— Если можно будет назвать это водой… Пока нет, но Билли, то есть его робот, почти пробурил. Мы собрали в контейнеры лёд. А вообще тут в самом тонком месте до океана почти двадцать метров. На дне трещины. Недавно намёрзло, видимо. Вообще здесь здорово холодно. Если бы не микрореакторы в скафандрах…

— Тебе чего надо? Просто языком почесать? Будто я всего этого не знаю. Нам ещё видеокамеру опускать под лёд. Проверил бы её пока.

— Ева, я уже три раза проверил. Всё работает. Я хочу с тобой поговорить.

— Нашёл время. Любуйся красотами местной природы.

— Ты хочешь сказать, что тот случай между нами ничего для тебя не значил?

— Надеюсь, что ты не в общий эфир это выдал? — возмутилась Ева.

— Нет, мы по отдельному каналу общаемся. Ну так что?

Она вспомнила короткий эпизод близости между ними, случившийся около полугода назад. Все ребята иногда к ней немного приставали, но пары тычков или ударов обычно хватало, чтобы они успокоились. А в тот раз Билл разболелся, Хван надолго «завис» в виртуальном мире, Али перечитывал свои священные тексты в каюте. Так они с Женей остались одни в общем зале… Отключили камеру… Сколько всё длилось? Пять, может семь минут. Поначалу после этого парень пытался оказывать ей знаки внимания, но потом сник. И вот опять началось…

— Жень, ты забудь лучше, — успокаивающе сказала Ева.

— А с другими ты тоже так? — не выдержал он.

— Нет, — серьезно ответила она. — Давай до Земли.

Волкову показалось, что голос Евы звучал искренне.

— Чего вы там шепчетесь? — недовольно проорал в эфир Билл. — Я уже поднял наверх пробы воды. Будем камеру засовывать?

— Да, Смит. А ты пока сними показания с вездехода и перенаправь его на дальний край кратера. Пусть вблизи гор поработает, — спокойно отреагировала Ева.

Она вместе с Женей подошла к глубокой почти километровой трещине, на дне которой робот закончил бурить скважину и начал аккуратно пропихивать очень толстый провод под толщу льда. Изображение передавалось на монитор. В свете инфракрасного фонаря виднелись только стенки канала.

— Минь Лю, как там на орбите дела? — переключилась Ева на дальнюю связь.

— У нас всё в штатном режиме. Али закончил со стыковочным отсеком. С помощью мелких роботов заменил пару заклинивших деталей.

— Связь с домом?

— Земля молчит, но я им всё транслирую, — вздохнул Минь Лю.

— Картинку с камеры видите?

— Да, только мне интереснее наблюдать за тем, как Смит устраивает на вездеходе гонки по пересечённой местности, — улыбнулся Хван. — Хочет прыгнуть, вероятно, как с трамплина.

— Билли! — сурово сказала Ева и повернула голову. — Ты хочешь, чтобы оборудование улетело в открытый космос? Тут гравитации почти нет, какие могут быть прыжки!

— Капитан, всё в порядке, — буркнул Смит. — Я аккуратно… но зато я почти на горку забрался. Вид должен быть обалденный.

Ева хотела сказать что-нибудь ещё, но Женя дёрнул её за плечо:

— Камера в воде!

На экране возникло мутное изображение. Ничего интересного. Жидкость как жидкость, только более вязкая. Сонар определил, что до дна тысяча тридцать метров. Он посылал множественные сигналы и формировал примерную карту очертаний подлёдного мира. Графическая модель постепенно выводилась на монитор.

— Здесь очень ровное дно, — сделал вывод Хван.

— Сонар пищал пару раз, словно находил мелкие объекты, — осторожно проговорил Женя. — Давай включим максимальное освещение. Может увидим какие-нибудь… водоросли.

— Врубай, — кивнула Ева.

Камера вспыхнула мощным прожектором. В луче света виднелась та же самая толща воды, казавшаяся тугой желеподобной массой. Яркая полоса постепенно перемещалась, освещая новые сектора подлёдного мира.

— Движение! — испуганно вскрикнул Волков. — Мелькнуло что-то.

— Подтверждаю, сонар тоже сработал, — тихо проговорил Билл.

— Совпадение…, — пробормотала Ева. — Теперь чисто.

Двадцать минут они потратили на поиск неизвестно чего, изменяя угол обзора камеры по её оси. А вездеход тем временем проехал почти весь путь вокруг ледяного кратера.

— Ну хватит, — не выдержала Ева. — Мы тут ночевать не собираемся. Тепловые ресурсы скафандров не бесконечны.

— Жаль, что этот лёд такой толстый, что поглощает сигналы. Нам бы сейчас мини-субмарину, — вздохнул Женя.

— Сам бы и полез туда, — вздрогнул Билл. — Я пошёл забирать свою «машинку».

— Да мы и так уже выполнили программу, — кивнула Ева. — Ставим камеры, датчики.

— Капитан, спутник готов к запуску, — доложил с корабля Минь Лю.

— Отлично, Хван. Можете его выпустить на волю, — улыбнулась Ева.

За проведенные на поверхности три часа космонавты успели устать и даже стали немного мёрзнуть. Поэтому после проверки сделанных работ трое покорителей Европы с радостью вернулись в посадочный модуль и стали готовить его к взлёту.

Над планетой закружился искусственный спутник, собирая огромное количество новой информации. По поверхности покатили маленькие гироскопические шаровидные «европоходы», а подлёдная камера исправно поставляла картинку на мониторы, будучи соединенной толстым проводом с передатчиком на поверхности.

Подъём на орбиту прошёл без трудностей. Воодушевленный парой добрых слов от Евы, Волков впился в панель управления и воспользовался автопилотом лишь при стыковке. Благо, все зажимы в этот раз сработали отлично. Вымотавшиеся за день ребята валились с ног от усталости, но не смогли отказать себе в удовольствии подкрепиться.

Билл хлопал сонными глазами и со зверским аппетитом поглощал паштет из тюбика. Остальные тоже не отставали. На монитор пищевого отсека выводилась картинка с поверхности Европы и из-под неё. Количество завораживающих дух пейзажей зашкаливало. Только вода всё так же уныло слегка колыхалась. Луч прожектора рассекал тьму, но ничего кроме пустоты разглядеть было невозможно.

ё— Какого чёрта? — вдруг проговорил Хван и уставился в монитор.

— Что-то не так? — зевнула Ева.

— Луч короче стал, — неуверенно произнёс он.

— А ты как это определил?

— Сами посмотрите. Я сейчас запись дам часовой давности на соседний монитор.

Все с недоумением смотрели на практически одинаковые картинки.

— Не вижу я ничего странного, — пробормотал Волков.

— Смотрите на данные с сонара, — прошептал Хван. — Отклик сигнала на треть быстрее! Там должно быть что-то. Но луч в это упирается и… пропадает.

— Ты хочешь сказать, что к камере что-то приближается? — спросил Али.

— Да. Причём это что-то полностью поглощает свет.

— Подождите, может это оборудование барахлит? — пожал плечами Женя.

— Не думаю, — сказал Минь Лю.

Тем временем отклик сонара свидетельствовал о наличии препятствия буквально в нескольких метрах от камеры. Казалось, что тьма на мониторе окутывает световое пятно. Неожиданно сигнал пропал.

— Я думаю, что проблемы с датчиками, — первым нарушил молчание Билл.

— Надеюсь, — кивнула Ева. — Но я рада, что мы уже на орбите. До нас сложно… дотянуться. Отдохнуть нужно.

Со странным чувством прикосновения к неизведанному ребята разошлись по каютам. Спали все на удивление крепко. Только Хван пару раз просыпался. Ему снились чёрные щупальца, тянущиеся от поверхности планеты к кораблю. Парень обругал себя за чрезмерное увлечение давно устаревшими азиатскими мультфильмами, съел успокоительную пилюлю и всё-таки сумел уснуть.

* * *

Ева закончила писать отчёт и отправила его на Землю. Связи всё ещё не было, но регламент требовал отчитываться каждый день.

Её внимание привлекло изображение маленького конверта в личной почте. Обычно такие послания Шарона предназначались только ей, чтобы другие члены экипажа не прочли их раньше времени.

На экране возникло лицо Авраама Эхудовича. Он грустно улыбался.

— Моя дорогая Ева, — начал мужчина, — я надеюсь, что сейчас вы уже вернулись на корабль после удачной высадки. Все. Целые, невредимые и в хорошем настроении. Ирония судьбы в том, что я так и не узнаю, как завершился главный проект моей жизни… Хотя я уверен в вас… В тебе…

Казарес с недоумением смотрела в монитор. Их руководитель никогда раньше не записывал обращений. Общение всегда шло с запозданием в он-лайне, хотя бы в формате чата. Неужели Шарон заболел?

— С моим здоровьем всё в порядке, — развеял сомнения Авраам Эхудович. — Больно человечество. Некоторые его представители, сосредоточившие в руках огромную силу, власть, страдающие от амбиций и комплекса неполноценности. И они решили принести в жертву своему мнимому величию всех и всё.

Ева с ужасом выдохнула, увидев на экране изображение со спутника. Десятки баллистических ракет взмывали вверх. Некоторые уже падали. И на поверхности планеты были заметны ужасающие пятна там, где совсем недавно находились крупные города.

— Я думаю, что очень скоро что-то шарахнет и по моей родной Праге. Эвакуация вызвала такую панику и хаос, что нет желания её описывать. Я лучше подожду и умру здесь, спокойно сидя в хорошем кожаном кресле, чем застряну в пробке на выезде из города среди тысяч таких же несчастных. Буду говорить, пока не придёт моё время.

Передатчик Евы настойчиво запищал. По внутренней связи с ней хотел поговорить Женя. Опять, наверное, про чувства… И опять в неподходящий момент. Она отклонила вызов.

            — Кто начал эту бойню, я не знаю. Да и неважно уже. Но я рад, что сумел хотя бы вас избавить от царящего здесь ужаса. Вернитесь. Надеюсь, что будет куда…

Голос Авраама стал дрожать. Стало заметно, как ему страшно на самом деле и не хочется умирать. Нарастал какой-то странный гул. Мужчина инстинктивно взглянул на потолок, облизал пересохшие губы и снял очки.

— Ева, я всегда любил тебя как дочь. И даже…

Грохот вырвался из динамиков. На мгновение в кадре мелькнула чудовищная серая масса. Запись закончилась.

Ева сидела и тихо плакала. Потом отстегнула ремень кресла и поплыла в невесомости, сжавшись в комок. В голове внезапно возникла мысль о том, что их полёт был запланирован не только с целью исследования Европы… Ведь Шарон прекрасно понимал, что роботы справились бы и без человеческого участия.

— Он знал… — прошептала девушка.

В дверь каюты кто-то яростно трезвонил.

Она открыла. Разъехались створки. Женя недоуменно посмотрел на девушку.

— Ты чего? Закрылась, не отвечаешь!

— Отстань от меня, я сейчас приду! Достал уже!

— Ну, как бы у нас проблема. Я не о нас хотел поговорить.

— И что за проблема? — скептически ухмыльнулась Ева, вытирая слёзы.

— Двигатель не запускается. Один. Второй в порядке. Хван не поймёт, в чём причина. Нужно лезть внутрь?

Ева тяжело вздохнула. Ей так хотелось рассказать Волкову всё. Даже хотелось его обнять и зарыдать. Но сейчас было не до того. Они могли вообще никуда не улететь.

— Минь Лю, ты чего запутался?! — набросилась она на парня, оказавшись в рубке.

— Главный маршевый не работает. Без него мы не сойдём с орбиты, — пожал плечами Хван.

— А проблема в чём?

— Пока я вижу, что мои действия блокирует автоматика.

— Ну так обойди блокировку, — сказал Али.

— Её не идиоты делали. Значит, мы что-то упустили.

— Давай спросим Землю. Пусть они нам хоть с запозданием, но дадут телеметрию, — заговорил Волков.

— Да нет связи пока, — покачал головой Смит, — уже больше двух суток. — Может у них был мощный выброс солнечной радиации… Сигнал не проходит.

— Программа настроена так, что без подтверждения из Центра запуск основного двигателя невозможен, — вспомнила Ева. — Перестраховались от нашего самовольного возращения.

— Бред. Теперь ждать, когда эти кретины восстановят связь, — процедил сквозь зубы Али.

— Теоретически я могу симулировать сигнал на основе того, что давали кораблю ещё при старте. Он целёхонек. Где-то в архивной памяти, — улыбнулся Минь Лю.

— Отлично, — кивнула Ева. — Я верю, что у тебя всё получится.

Она подумала, что пока рано рассказывать парням о случившемся. Пусть ещё хоть немного пребывают в неведении.

* * *

Двигатели медленно прогрелись, и корабль стал набирать скорость, необходимую для ухода с орбиты Европы. Звездолёт казался крохотной детской игрушкой на фоне Юпитера и его спутников.

— Минь Лю, ты молодец! — сказала Ева, потрепав товарища по голове. — Обманул-таки автоматику.

— Йо-хо-хо! Летим домой! — радостно вскричал Билл. — Нужно отметить чем-нибудь вкусненьким.

— У нас остались только какао и зефир, — проворчал Хван. — Я говорил, что не нужно было поначалу так активно жрать шоколад.

— Капитан, а ты чего такая смурная? — улыбнулся Волков и хлопнул Еву по плечу, на мгновение даже её приобняв.

— Мало пробыли на этом курорте? — присоединился к веселью Али Тайеб, показав в иллюминатор на поверхность Европы.

Ева смотрела на смеющихся довольных собой ребят, дурачившихся от души. Они совсем недавно совершили великое дело: стали первыми людьми на Европе. И даже их спины распрямились, словно освободившись от тяжёлого груза.

Сейчас ей предстояло возложить на них гораздо большую тяжесть.

— К сожалению, есть плохие новости. Из дома… — начала девушка, стараясь говорить спокойно, но её голос невольно дрожал.

* * *

— Опять мировая! — заорал Билл. — Кто начал?

Его взгляд метался между Волковым, Тайебом и Лю.

— Кто? — повторил он вопрос.

— Я не знаю ответа, — спокойно сказала Ева, — и Шарон его тоже не знал.

— А с ним что? — поинтересовался Хван.

— Он записал последнее обращение и передал его мне. Можете посмотреть.

Ребята стояли напротив цифровой панели и слушали короткий рассказ своего руководителя о случившемся. Долго молчали.

— Может, старик Шарон пошутил так? — неуверенно, но с надеждой в голосе спросил Волков.

— Нет, — твёрдо сказала Ева, — он же прислал пару фоток со спутника. Успел прислать.

Она остановила запись на нужном моменте. На экране высветилось привычное изображение Земли, испещренное множеством чёрных пятен.

— Да, когда он говорил, тысячи ракет уже падали на города, — прошептал Волков.

— Ваших ракет, сволочи! — крикнул Билл и бросился на товарища с кулаками.

— А может ваших? — встрял Тайеб.

Парни стали толкаться и переругиваться. Ева решительно влезла в потасовку, растащив забияк по сторонам.

Она стояла посреди зала. Её стройная фигурка в обтягивающем серебристом комбинезоне выглядела слабой и хрупкой.

— Казарес, уйди отсюда! — сказал Али. — Это мужское дело.

— Не лезь, глупая баба! — добавил Билл. — А то сама получишь.

Девушка ухмыльнулась и поманила ребят рукой.

— Вчетвером у вас есть шанс со мной справиться. Но драться между собой я вам не позволю.

— Ах ты, стерва! — в один голос сказали парни и бросились на подругу. Даже Волков моментально забыл о своих чувствах в приступе гнева.

Ева ловко уворачивалась от ударов, а её хук правой рукой был молниеносен и неотразим. Али упал как подкошенный, Женя отлетел к стене. Билл согнулся от точного попадания ногой в пах и завалился на бок. Хван медленно отступал к выходу, миролюбиво подняв руки.

— А ну успокоились! Все! — рявкнула Ева, остановившись. — Вы забыли нашу клятву?

Парни нахмурились и покачали головой. Али сплюнул на пол выбитый зуб. Билл постанывал и старался подняться. Волков подал ему руку.

— А мне кажется, что забыли. Давайте я вам её напомню.

Ева достала из ящика в стене большой лист ватмана, на котором было написано:

«Мы разные. До такой степени, что часто вынуждены лишь терпеть друг друга. Мы никогда не сможем до конца понять чужих мыслей и образа жизни. Мы будем ненавидеть и любить ближних. Но нам лететь в одну сторону почти полтора года и столько же обратно. Так пусть хотя бы эти три года будет царить мир, а не война».

Под текстом стояли пять красных подписей.

— Разве это не наши подписи? — спросила Ева. — Не мы вывели свои имена кровью?

Ребята снова начали пытаться что-то доказать друг другу, но потом на мгновение прекратили ворчание.

— Я чту своё слово. Поэтому я умолкну, — мрачно проговорил Тайеб.

— Ага, дней на семь максимум, — улыбнулся Билл, но быстро посерьёзнел от взгляда товарища. — Я тоже не стану отказываться от своего обещания.

— Мы не можем никак повлиять на ситуацию. Будем надеяться, что человечество вернёт себе остатки разума и остановит эту ужасную войну до полного уничтожения, — грустно сказал Хван.

— Кто-то же в любом случае уцелеет? — неуверенно произнёс Женя.

— Я помолюсь за своих и ваших родных, — вдруг произнёс Али, — пусть Всевышний им поможет.

— Нам всем остаётся только молиться, — кивнула Ева.